Однажды в холодный осенний вечер на приём ко мне пришёл пожилой мужчина. На мой вопрос об амбулаторной карте он ответил:

"Я знаю, что мои заболевания не лечатся. Так что карточка не нужна будет. Просто пришёл рассказать, каким образом я эти болячки заработал."

Ну, хорошо, послушаю, подумал я. Как раз, отдохну от писанины.

Пациент оказался участником Великой отечественной войны, уважаемым, заслуженным человеком. И отказать в его просьбе было бы, как минимум, неэтично и некрасиво.

"В довоенное время я служил на таком-то корабле" - начал рассказ ветеран. И продолжил повествование о том, где он плавал, что видел. Поведал мне и об оснащении данного военного судна оружием, боеприпасами, продовольствием, личным составом, включая матросов и офицеров. Всё досконально, с цифрами.

На мои сомнения по поводу отношения этих сведений к здоровью ветерана он мне отвечал не требующим возражения голосом:

"Это важно, очень важно!"

И продолжал свой рассказ.

А в коридоре перед кабинетом потихоньку стала собираться очередь из больных, жаждущих совета, помощи и лечения. Но дедушка всё не выходил.

Автор этих строк не представлял, как можно прервать или сократить историю ветерана войны, не обидев его. Пришлось смириться и продолжать слушать.

Прошёл час. Мы ещё не вышли из 1941 года. Трудно сказать, чем бы всё закончилось, но вмешался его величество случай.

Вдруг настежь открылась дверь, и в кабинет ворвалась женщина весьма крупных габаритов. С грозным видом она посмотрела на дедушку и рассерженно выговорила:

"Ну, дед, сколько ты ещё будешь сидеть. Пять часов вечера уже. Мне нужно внучку из сада забирать. Не задерживай людей."

Видавший виды ветеран внезапно скукожился, вжался в стул и произнёс: "Вот, не дали дорассказать!"  И подарил мне книгу, в которой упоминалось его имя.

В дальнейшем, вспоминая эту историю, я подсознательно ждал, когда же он придёт для продолжения истории. Но ветеран больше не появился ни разу.